Современные концепции истины, система стержневой истины (СТИ) как концептуальная основа современных методов познания

Такие авторы как Р.Г. Баранцев [3], Г.Н. Джибладзе [5], Э. Шадель, А.К. Тремл и другие отмечают особую роль троичности, преемственность «трихотомтий» в архитектонике современной системной триады. Но при сравнении «трихотомий» Коменского (христианская парадигма) с триадой Гегеля (естественно-научная парадигма): тезис, антитезис, синтез, авторы считают, что у них мало общего. Р.Г.Баранцев полагает, что в христианской «трихотомии» проявляется «субстанциальная нелинейность» как способ выхода в многомерное пространство смыслов. Он различает христианскую троичность («системная триада») и гегелевскую триаду («переходная триада» – когда один элемент поднят на более высокий уровень). Кроме того он рассматривает «линейную» триаду, когда все элементы расположены на одной оси в семантическом пространстве, и «системную», объединяющую три элемента, «каждый из которых может служить мерой компромисса между двумя другими и фактором их сосуществования в целостной системе» [3, с. 12 – 13]. В современных системных исследованиях происходит возврат к триадному принципу, который играет основополагающую роль в архитектонике системной триады, где онтологический статус нелинейности связан с неопределенностью, дополнительностью, совместностью [там же, с. 20 - 21]. Как пишет автор, ее суть отражена в центральном этапе её построения – «введение критерия оптимальности из других измерений смыслового пространства», что способствует развитию многомерности в логико-философском мышлении. К. Шаллер считает, что троичность – один из основных философских принципов, актуальных для нашего времени [11].

Переход от бинарной парадигмы к тринарной требует разработки нового категориального аппарата, но также – преодоления привычки к антитезам, к бинарным оппозициям, порождающим проблемы «двух лагерей», противостоящих друг другу. «Мы автоматически мыслим бинарными оппозициями, – пишет Р.Г. Баранцев, – Более того, создается впечатление, что так устроен мир» [3]. Современная концепция «многомерного человека» исходит из «представления о многоуровневой и вместе с тем целостной системе природы человека, из понимания человека как космо-био-социо-культурно-экзистенциально-духовного существа, как многоуровневой и сверхсложной системы бытия» (С.А. Лебедев, Ф.В. Лазарев) [12, с. 7]. Такое понимание природы человека означает, с одной стороны, истолкование человека как закономерного результата эволюции нашей Вселенной, а с другой – одновременно как исходного пункта этой эволюции [там же].