Российская психология и пути выхода из кризиса: общество, закон, наука

Далее в этом ключе есть смысл вспомнить работы таких специалистов как Нюттен, разъясняющих на приемлемом научном уровне, что человек может преследовать только единицы крупнейших целей, а все остальные цели второстепенны и подчинены более крупным. Не заниматься вопросами целеполагания и согласованием осознаваемых целей клиента с его крупнейшей биологически заданной целью продолжить род – непрофессионально.

Можно положиться на прогресс в мире в целом и предположить, что продвижение последних десятилетий в эволюционной психологии и когнитивной науке в итоге решит часть этих проблем. Но мы в данном случае говорим об отечественной психологии и нет никакой необходимости ставить себя в позицию догоняющих. Кризис мировой науки можно рассматривать как возможность для реализации собственных планов. Лидерами могли бы выступить ведущие российские вузы, финансируемые из федерального бюджета. Поручить им возглавить конкретные научные задачи с внятными параметрами и финансированием – вполне законно в рамках полномочий президента и правительства. И абсолютно оправданно с учетом того, какие суммы выделяются на техническую модернизацию общества.

Мы гонимся за покупкой и созданием как можно более мощных вычислительных машин, тогда как самой эффективной и мощной машиной на сегодняшний день остается мозг человека. Почему бы не вложить средства в развитие способностей граждан к эффективному мышлению, в быстрое обучение их нейронных сетей приемам, которые дадут эффект уже завтра? Конечно, это крайне невыгодно коррупционерам, тут не получишь откат, не занизишь таможенную стоимость, а кое-где еще и получишь прозревших жертв – но кумулятивный общественный эффект стоит того.

Слабая профессиональная подготовка выпускников вузов и низкий уровень научных работ

Слабая профессиональная подготовка является общей проблемой российского высшего образования. И тут надо отметить, что не было никакого исхода грамотных психологов из страны по программам «утечки мозгов». Их отсутствие является в первую очередь результатом подавления свободного научного мышления и запрета на изучение психологии в советские годы.

По-своему ситуация еще более плачевная, чем с еще одной полу-закрытой областью советского прошлого – специалистами по иностранным языкам, где мне неоднократно приходилось убедиться в том, что дипломированный лингвист, закончивший российский вуз не высшего уровня, несмотря на 5 лет казалось бы тщательного изучения языка, часто не может правильно расставить артикли в английском предложении и делает примитивные ошибки в произношении. Более плачевная потому, что для проверки знания английской грамматики достаточно учебника или небольшого теста, а вот в области психологии мы попадаем в туман псевдо-научного многословия и подмену конкретных навыков убедительным внешним видом, скопированным с известных горе-выпускнику авторитетов.